Формирование воли из рассуждений Марии Монтессори.
Как формируется волевой потенциал

Давайте рассмотрим некоторые волевые показатели. Все внешние проявления воли-в движениях. Любое человеческое действие: идет ли он, работает, говорит, пишет, переводит взгляд на что-то или закрывает глаза, чтобы избавится от некоего образа, связанного с движением. Волевым актом может быть и запрет на движение: сдержать беспорядочную жестикуляцию в гневе, не поддаться желанию вырвать из чужих рук желанный предмет-все это проявление воли. Итак, воля – это не просто порыв к действию, это совершенное управление своими движениями. Ничего не делая , волю не продемонстрируешь. Тот, кто хочет сделать что – нибудь хорошее и ничего не делает, мечтает искупить свои ошибки, но не действует, собирается пойти в гости или написать письмо и не трогается с места, не совершает волевых усилий. Думать, мечтать – этого мало, учитываются только поступки.

Жизнь воли деятельна. Поступки – равнодействующая сила между возбуждением и торможением, она может стать, при повторении действий, почти привычной , неосознанной. Это относится ко всем привычным действиям, которые составляют поведение хорошо воспитанного человека. Нам хочется пойти в гости, но мы знаем , что можем помешать, сегодня неприемный день, и мы отказываемся от своего желания. Мы сидим в комнате, но входит пожилой человек, и мы встаем. Эта дама очень несимпатичная, но мы ей кланяемся и приветствуем ее. Наша соседка взяла именно ту конфету, которую мы присмотрели для себя, но мы и виду не подаем. Движения нашего тела подчиняются не порывам и не усталости, они точное воспроизведение наших представлений о приличиях. При отсутствии внутренних импульсов мы не сможем участвовать в социальной жизни, «без тормозов» мы не сумеем сдерживать свои порывы, руководить , пользоваться ими.

Равновесие двух противоположных движущих сил – результат длительной тренировки, старинных наших привычек. Поступки становятся почти рефлекторными, мы не чувствуем усилий, их совершая, не прибегая к доводам ума, к запасам знаний. А ведь они не имеют ничего общего с рефлексами, не природа, но привычка заставляет нас поступать так или иначе. Мы отлично знаем что человек, не воспитанный в подобных привычках, хотя и знающий некоторые правила, часто поступает неловко, неуклюже. Ему приходится каждый раз делать волевое усилие, бдительно контролировать себя. Его усилия не сравнимы с привычкой хороших манер, привычкой в которой воля, накопив за долгий срок силы вне сферы сознания или на самой его периферии, оставляет дыхание свободным для новых знаний и нового опыта. Может, мы перестанем считать доказательством воли поведение, при котором тем не менее, сознание как бы косвенно, но бдительно следит за действиями, чтобы они соответствовали правилам хорошего тона? Воспитанный человек – всего лишь человек в себе, человек здорового духа. Неврастеник, человек, проявляющий первые признаки паранойи, кажутся в начале болезни просто невежливыми.

Тот, кто не переступает границ вежливости, не более чем нормален. Но это не означает что он волевой человек. Ребенок только набирается опыта, его личность еще не стала такой, как у светского господина. Он менее уравновешен, чем взрослые, весь во власти своих порывов и суровых запретов. Две противоположные волевые тенденции еще не соединились, чтобы сформировать новую личность. Психика изначально состоит из двух отдельных элементов. Их сочетание, согласование приводит к формированию своеобразного круга на периферии сознания. Для этого необходима активная тренировка. Цель ее, конечно, не в том , чтобы сделать из ребенка досрочно маленького джентельмена. Главное - тренировка волевого потенциала и создание баланса между возбуждением и торможением. Именно эта конструкция необходима, а не внешние проявления, которых можно достичь с ее помощью.

Есть только одно средство достичь цели: ребенок находится среди других детей и упражняет свою волю в повседневной жизни. Малыш, поглощенный работой, тормозит все лишние движения, кроме необходимых для осуществления замысла. Он выбирает между различными мышечными комбинациями, доступными для него, длительное время сохраняет это положение и так начинает фиксировать свой выбор. Ситуация . совершенно непохожая на беспорядочные движения, - следствие некоординированных импульсов. Когда он начинает уважать чужой труд, уже не вырывает желанный предмет из рук одноклассника, но терпеливо ждет, двигается не сталкиваясь с людьми, не наступая им на ноги, не переворачивая столы, - он делает это организовав свою волю и установив равновесие между процессами возбуждения и торможения. Возникает бесценная привычка к общественной жизни. К такому результату невозможно прийти если постоянно заставлять ребенка сидеть спокойно рядом с другими детьми. Так дети не начнут общаться, никакая общественная жизнь не возникнет.

Только свободное общение, реальный опыт вынуждают соизмерить сои границы с чужими, позволяют воспитать социальные навыки.

Конечно, не лекции о том, как надо поступать, порождает волевые механизмы. Недостаточно иметь представление о правилах поведения, о правах и обязанностях, чтобы добиться гармоничных движений. Если бы это было возможно, тщательное описание движений руки пианиста помогло бы внимательному ученику тут же исполнить сонату Бетховена. Однако здесь необходима подготовка: только упражнение развивает волю.

Наладить вовремя действие всех механизмов, необходимых для формирования личности, - главная ценность образования. Детям необходимо движение, гимнастика, ибо в бездействии мышцы не научатся выполнять множество движений, на которые способна наша мускулатура. Чтобы поддержать активность внутренней жизни, тоже нужна соответствующая гимнастика.

Без воспитания организм подвержен многим случайным ошибкам. Тот у кого слабые мышцы, старается не двигаться. Тот у кого слабая воля, слабовольный, таким легко приспособится к школе, где все ребята только сидят и слушают или делают вид, что слушают. Сколько детей, попавших в больницы по причине расстройства нервной системы, не вызывали тревоги в школе: « Хорошее поведение, но плохая успеваемость». Учителя обычно говорят об этих детях: «Они очень послушные», и тем самым якобы защищают их от всякого вмешательства. Детей оставляют наедине со слабостью, которая их поглощает, как зыбучие пески. Других учеников, крайне возбудимых, воспринимают только как нарушителей порядка. Им вынесен приговор: скверные дети. Спросите, в чем состоит эта скверна. Ответ почти всегда один: «Он никогда не сидит спокойно» или «Он изводит одноклассников». В характеристиках нарушителей почти всегда упоминаются столкновения одноклассников. Дети всеми средствами стараются нарушить спокойствие товарищей и увлечь их за собой. Есть ученики , у которых преобладают процессы торможения, они чрезвычайно робки и даже не могут решиться ответить на вопрос. Если учитель все таки настаивает, они отвечают, но тихим голосом или даже со слезами.

Тренировка, необходимая всем трем типам без исключения, - свободная деятельность. Заинтересованные и продолжительные занятия других ребят – лучшее приглашение для безвольных ребят. Движение, направляемое упорядоченными упражнениями, развивает умение сдерживать себя у возбудимых детей. Слишком стеснительный ребенок, освобожденный от гиперопеки, получивший возможность действовать самостоятельно, то есть освобожденный от всего, что провоцировало его стеснительность, сможет восстановить равновесие двух противоположных волевых процессов. Путь успеха во всех случаях один – путь, при котором слабые становятся сильнее, а сильные совершенствуются.

Малыш, демонстрируя в качестве первых конструктивных шагов своей психики, постоянство в работе, что является основой воли, а высший волевой акт – решение. Нам необходимо решиться, чтобы выполнить любое осознанное действие. Решение – всегда следствие выбора. Предположим, у нас много шляп, придется принять решение, какую надеть. Это может быть коричневая или серая шляпа – выбрать надо одну. У нас есть причины для выбора: любимый цвет серый или коричневый. Естественно, привычка носить шляпы облегчает выбор; мы почти не отдаем отчета в том, какие мотивы в нас боролись. Минутное дело, никаких ощутимых усилий. Наши познания о шляпах, какие носят утром, какие вечером, какие в театр, а какие на прогулку, спасают нас от внутренней борьбы.

Все иначе , если мы захотели купить подарок на определенную сумму. Что выбрать среди огромного количества предметов? Если у нас нет ясных познаний о вещах, ситуация мучительная. Мы бы взяли какое – нибудь произведение искусства, но не разбираясь в них, боимся ошибиться и показаться невежественными. Мы колеблемся, что лучше подойдет: серебряная чаша или кружево. Нужен кто –то, кто просветит нас относительно всех подробностей, пока непонятных. Мы просим совета. Не обязательно ему следовать, ведь совет опирается на наше непонимание, а мы хотим ясности вместо подстегивания воли. Воля ревнива, это наше дело, совсем иного рода, чем знание, необходимое для решения. Выбор, который мы совершим после советов одного или нескольких доброжелателей, несет печать нашей индивидуальности, это решение нашего «Я».

Такой же выбор делает хозяйка дома, когда готовит званый обед. Если у нее хороший вкус, если она разбирается в хозяйстве, то примет решение легко и с удовольствием. Вся наша жизнь – постоянные упражнения в решимости.

Чем сильнее наша решительность, тем менее мы зависим от других. Ясность идей, привычка решать дают чувство свободы. Самая прочная цепь, сковывающая нас. Словно униженных рабов, это неспособность принять решение, а следовательно, необходимость прибегать к чужой помощи. Страх ошибки, блуждание во мраке, ожидание неизбежных последствий ошибки, которую мы не сможем распознать – вот что заставляет нас бежать за кем то , как собачка, которую тянут на поводке. Мы доходим до абсолютной беспомощности, не в силах отправить письмо, купить носовой платок без постороннего совета.

Нужно научиться не зависеть ни от кого, кроме себя, потому что в момент опасности ты всегда один. А сила не возникает мгновенно. Тот, кто знает, что ему предстоит борьба, готовит силы заранее. Он не сидит сложа руки, ибо знает, что погибнет или окажется в зависимости, станет тенью того, кому придется опекать его всю жизнь.

Малыши вырабатывают собственную волю, когда, в процессе самообучения , приводят в движение внутренние механизмы, суждения и систематизируют свои знания. Теперь они могут принимать решения и не зависеть от чужих указаний. Дети сами принимают решения , взяться за что то или отложить. Воля не сможет развиваться, если в сознании не созреет порядок, ясность, если мы будем туманить ум ребенка нагромождением идей, если мы помешаем детям принимать решения, решая все за них. Ученики, находящиеся под гнетом бесконечных запретов, становятся робкими, у них не хватает храбрости предпринять что то без помощи и одобрения людей, от которых они целиком зависят.

Воля проявляется в действии, которому должно подчинится тело. Так сколько же нужно специальных упражнений, чтобы развить все волевые механизмы?

Никому и в голову не придет ради развития подвижности ребенка погрузить его в абсолютную неподвижность, подождать пока мышцы атрофируются, и в этот момент прочитать несчастному несколько замечательных историй о клоунах, акробатах, боксерах, чемпионах мира, чтобы воодушевить примером, зажечь в малыше страстное желание бросить вызов великим. Конечно же это абсурд! А ведь именно так мы поступаем, формируя детскую волю. Сначала мы хотим ее уничтожить, как говорят, «сломить», затем мешаем развитию воли , подменяя собой ребенка. Своевольно обрекаем его на неподвижность или заставляем действовать. Мы выбираем и решаем за детей, чтобы затем ограничиться поучением: «Хотеть – значит мочь». Мы рассказываем славные истории о жизни героев, гигантов воли, и воображаем, что выучив наизусть чужие подвиги, ребенок ощутит непреодолимое стремление вступить в соревнование с великими и случится чудо.

Доклады учителей всего мира на последних конгрессах посвящены «отсутствию характера» у молодежи. Освободите детей и проявятся их скрытые силы.